Арена, Кукольный театр и Добро пожаловать в сумасш - Страница 246

246

— Темпоральная полиция из двадцать первого века, — объявил брюнет. — Мы уполномочены пресечь злоупотребление машиной времени.

— Но… но в-ведь я еще н-не ставил, — пробормотал Юстас, заикаясь.

— Ты просто не успел, — сказал блондин. — Обычно, обнаружив изобретателя, который собирается злоупотребить MB в корыстных целях, мы на первый случай ограничиваемся предупреждением. Но мы заглянули в твое прошлое и увидели, что ты уже злоупотребил ею — ограбил магазин. Надеюсь, ты не будешь оспаривать, что это серьезное преступление.

Он достал из правого кармана что-то страшноватое… вроде пистолета.

— Послушайте, парни, но нельзя же… — начал Юстас.

— Можно и нужно, — ответил блондин и нажал на спуск.

Время Юстаса Вивера кончилось.

Мистер Десять процентов

Страх совершенно парализовал меня. Завтра — последний день моей жизни. Завтра в комнате за узенькой зеленой дверцей я узнаю, каков на вкус этот циангидрит. Но не это страшит меня. Умереть я готов, но…

Все началось со встречи с Роско. Перед этим я сам стал А. Рос. — Ант Роско. Сейчас я попытаюсь объяснить.

Тогда я был молод, довольно красив, в меру умен, недурно воспитан. Тогда меня звали Биллом Виллером. Уже пять лет я пытался стать актером кино или, на худой конец, телевидения, но пока не попал даже в рекламный ролик, не говоря уже о каких-то ролях. А чтобы не околеть с голоду, я крутился, как белка в колесе, каждый вечер с шести до двух в одном погребке Санта-Моники.

В этой работе был свой плюс — день оставался свободным для осуществления моей мечты. Я ездил на автобусе в Голливуд и обивал пороги агентов и студий. Как раз в тот вечер, когда фортуна повернулась ко мне профилем, я решил не ходить на работу. И в Голливуд я не ездил уже восемь дней. Я разрешил себе отдыхать, загорать на пляже и размышлять о будущем. Меня всерьез занимал вопрос, какой тип занятий может хоть в какой-то мере удовлетворить мои высокие духовные потребности. До сих пор я считал — или актер, или ничто. Отказавшись от надежд стать актером, я вынужден был провести ревизию своих представлений.

Так вот, фортуна подмигнула мне в шесть часов вечера, как раз в тот момент, когда я уже должен был появиться у себя в погребке, так как день был не выходной. Это случилось в Санта-Монике, на бульваре Олимпик, недалеко от Четвертой стрит.

Я нашел бумажник.

Наличными там было тридцать пять долларов. Плюс кредитная карточка «Юнион-клаб» и карточка «Интернэшнл-клаб». Плюс «Карт Бланш» и несколько каких-то еще.

Пришлось зайти в ближайший бар, присесть и пропустить стаканчик, чтобы обмозговать происшедшее.

Я принципиальный противник мошенничества, но, взвесив все свои обстоятельства, решил, что такая находка, да еще в самую гнусную пору жизни, должна означать крутой поворот к лучшему.

Понятно, пользоваться чужими кредитными карточками не только грешно, но и рискованно. Однако в первый вечер или даже ночь попробовать можно. Мне хватит на хороший ужин, скромную выпивку, отель средней руки и девушку по вызову. Но с девушками не расплачиваются кредитными карточками, значит, нужно получить звонкую монету. Вероятно, чтобы дойти до стадии вызова девушки, мне понадобится не один заход. Даже при минимальном везении к концу вечера у меня может оказаться приличная сумма. В последний раз я воспользуюсь кредитной карточкой, чтобы получить место в самолете, который унесет меня подальше от этой безнадежной дыры. Я начну новую жизнь на новом месте, буду работать. Только не играть. С этими глупостями покончено… ну, разве что так… в любительских спектаклях… для души…

Время было дорого. Я тщательно обдумал все детали.

Начал я с того, что попросил бармена вызвать мне такси. Дома потренировался с полчасика и научился сносно имитировать подпись на кредитных карточках. Я должен был расписываться, не глядя на образец. Я опять вызвал такси и, пока дожидался его, собрал вещички. Когда машина пришла, я был уже вполне готов и попросил отвезти меня в бюро проката автомобилей.

Я размечтался о «кадиллаке» и был слегка разочарован, когда мне предложили всего лишь «крайслер». В сущности, это было не так уж важно — и на меня, и на мою машину обратят внимание только служащие на стоянках.

В бюро я сказал то, что намеревался говорить всем в течение этого вечера: я временно не при деньгах и буду очень признателен… и подпишу соответствующий счет со своей кредитной карточкой. Да, конечно, другие документы у меня есть. Вот водительская лицензия. Имя в ней то же, что и на карточках… Они проверили имя по списку и выдали мне пятьдесят долларов. Так началась моя преступная карьера.

Поскольку я уже проголодался, то поехал в направлении Голливуда, в Билшир, оставил машину на стоянке и переступил порог ресторана. Все столики в зале были заняты. Метрдотель спросил, не могу ли я подождать минут пятнадцать-двадцать. Я ответил, что это меня вполне устроит, а когда столик освободится, он найдет меня в баре. Туда я и направился.

В баре был один-единственный свободный стул. Я сел и оказался рядом с каким-то типом, который, по-видимому, тоже был один. Еще за столиком сидели мужчина и женщина, но те не сводили друг с друга глаз и шептались, не обращая ни на кого внимания. Незнакомец был невысок, одет с иголочки. Его густые, но странно светлые волосы были тщательно уложены, седоватые усы аккуратно подстрижены. Однако складывалось впечатление, что он, несмотря на седину, довольно молод. Это впечатление создавали здоровый румянец и нежная, гладкая кожа лица. Видимо, он тоже недавно зашел в бар — бокала перед ним еще не было.

246