Арена, Кукольный театр и Добро пожаловать в сумасш - Страница 52

К оглавлению

Ма тоже подустала.

— Давай передохнем, — предложил я. — Половину пути мы всяко уже прошли.

Мы остановились как раз напротив «Бонтона». Я взглянул на вывеску и усмехнулся.

— Джонни, не будете ли вы любезны пойти и заказать нам обед?

Пилот отдал честь.

— Да, сэр, — сказал он и направился к двери.

Потом лицо у него вдруг вспыхнуло и он остановился. Я молча улыбнулся, но не стал подливать масла в огонь.

Ма с Элен сидели на поребрике.

Я толкнул дверь ресторана и вошел. С той стороны ничего не изменилось: такая же ровная стеклянная поверхность, за которой продолжались холмы. Тот же самый таракан сидел (или стоял) у входа в свою нору.

— Привет, насекомое, — сказал я.

Таракан не ответил. Я хотел было наступить на него, но он, как и в прошлый раз, мгновенно увернулся. Я подметил одну забавную особенность. Таракан бросился к своей дыре в тот самый момент, когда я только решил наступить на него. Я даже не шевельнул ногой, а он уже исчез.

Я вышел и прислонился к стене. Стена была вполне прочная и не качнулась под тяжестью моего плеча. Я достал из кармана сигару и начал было ее разжигать, как вдруг уронил спичку. Похоже, я докопался! Теперь я знал, что не дает мне покоя.

Сэм Хейдеман.

— Ма, а разве Сэм Хейдеман не умер? — спросил я жену.

И тотчас же стена исчезла. Я потерял равновесие и упал на спину. Падая, я услышал крики Ма и Элен.

Я поднялся, отряхнул с одежды зеленоватую глину. Ма и Элен тоже вставали. Поребрик, на котором они сидели, перестал существовать. У Джонни дорога буквально исчезла из-под ног. Он спотыкался и изо всех сил пытался устоять.

Вокруг больше не было ни ресторана, ни дороги. Только вереница холмов. И еще тараканы. Эти никуда не исчезли.

Я больно ударился. Меня буквально разрывала ярость, и я не знал, куда бы ее выплеснуть. Но вокруг были только тараканы. Они все так же таращились на нас и шевелили усами. Я попытался раздавить ближайшего и… в который раз промахнулся. Я уже не сомневался, что он каким-то образом почуял мое намерение и сбежал.

Элен глядела туда, где пару минут назад стоял фасад ресторана и тянулась чистенькая дорога. Потом она обернулась назад, как будто хотела отсюда увидеть, остался ли шатер Сэма Хейдемана.

— Нет, — коротко сказал я дочке.

— Чего нет? — не поняла Ма.

— Его там нет.

— Ты можешь толком объяснить? — рассердилась Ма.

— Шатра нет, — ответил я, удивляясь, какой бестолковой иногда бывает Ма. — И киноконцерна со всеми их штучками-дрючками тоже нет. И главное, — нет Сэма Хейдемана. Мы еще пять лет назад, когда были в Луна-Сити, узнали, что он умер. Я просто об этом забыл, а когда вспомнил… в ту самую секунду, когда я об этом вспомнил, они сразу же прекратили дурачить нам головы.

— Они? Как прикажешь понимать твои слова, папаша Уэрри? — бушевала Ма. — Кто такой «они»?

— Ты хотела сказать: кто такие «они»?

Ма свирепо сверкнула на меня глазами. Я невольно вздрогнул.

— Давай не будем говорить об этом здесь, — предложил я. — Нам нужно как можно быстрее вернуться на корабль. Джонни, вы сможете вывести нас к кораблю?

Он рассеянно кивнул, забыл отсалютовать и произнести «сэр». Но я не беспокоился, пока мы не попали в этот чертов шатер, с Джонни было все в порядке. Едва ли он перезабыл показания компаса.

Когда мы добрались до места, откуда начиналась бывшая улица, идти стало легче. Мы увидели свои следы и без всякого компаса пошли прямо по ним. Постепенно мы добрались до холмика, где нам тогда встретился багровый куст с пропеллерными птицами. Разумеется, и куст, и птицы исчезли.

Но, хвала небесам, наш «Читтерлинг» стоял на месте. Мы увидели корабль еще издали; в его очертаниях ничего не изменилось. Для нас он был родным домом, и мы зашагали быстрее.

Вскоре мы подошли к кораблю. Я открыл люк и пропустил вперед Ма с Элен. И только Ма вошла в проем, как мы услышали голос:

— Мы желаем вам всего наилучшего.

— Мы вам тоже этого желаем, — ответил я. — И катитесь ко всем чертям.

Я махнул Ма, чтобы она не задерживалась. Чем раньше мы уберемся отсюда, тем лучше.

— Подождите, — произнес невидимый голос, и произнес так, что мы невольно остановились. — Мы хотим кое-что объяснить вам, чтобы вы больше сюда не возвращались.

Только в кошмарном сне у меня могло появиться желание вернуться сюда. Но мне стало интересно: что они решили нам объяснить?

— Валяйте, мы вас слушаем, — сказал я.

— Ваша цивилизация несовместима с нашей. Мы провели анализ разума каждого из вас и убедились в этом. Мы спроецировали вовне образы, найденные в ваших мозгах, а затем стали проверять, как вы на них отреагируете. Наши первые образы, первые мыслительные проекции привели вас в замешательство. Но к тому моменту, когда вы достигли самой дальней точки вашей прогулки, мы уже хорошо понимали особенности вашего разума. Мы смогли спроецировать образы существ, похожих на вас.

— Вы про Сэма Хейдемана? Не скрою, очень похоже вышло, — признался я. — Но как насчет той ведьм… той женщины? Вы вряд ли могли выудить ее из наших мозгов, поскольку никто из нас не был с нею знаком и ее образ не хранился ни в чьей памяти.

— Она была собирательным образом. Вы бы назвали это идеализацией. Но сейчас речь не об этом. Изучая вас, мы узнали, что основу вашей цивилизации составляют материальные предметы. Основа нашей цивилизации — мысли. Ни вам, ни нам нечего предложить друг другу. Взаимообмен не принес бы обеим нашим цивилизациям никакой пользы, зато мог бы причинить немало вреда. Наша планета лишена интересующих вас материальных ресурсов.